Светлые полгода мы рассмотрели в предыдущем посте, но король умер—да здравствует король: жить друидам как-то надо весь год, а не его половину, поэтому для темной стороны года они придумывают не менее символичный гороскоп, а мрачность только добавляет ему романтики:)
понедельник, 26 декабря 2011 г.
воскресенье, 25 декабря 2011 г.
Древесный гороскоп, или почему в мае нельзя жениться.
Поздравляю всех с наступившим новым годом—календарь у меня не сбился, просто сегодня первый день нового года по версии друидов. Мы, конечно, не кельты, но праздник—это всегда приятно:)
Поэтому сегодня без волков, лучше расскажу про гороскоп друидов. Для начала—первая половина года.
Поэтому сегодня без волков, лучше расскажу про гороскоп друидов. Для начала—первая половина года.
пятница, 23 декабря 2011 г.
Между волком и мужчиной: дополнения. От Геракла до Христа.
Обещала про женщин, но придется отложить. Некоторые важные моменты в предыдущей статье были пропущены в целях экономии места и времени читателей:) Так что есть в моем посте утверждения, которые смотрятся логическими нестыковками, и явления, которые на первый взгляд в концепцию не вписываются. Последнее особенно важно, потому что такие примеры являются не исключениями, а наоборот, ключевыми моментами правила. Ну и примеров бы хотелось, с ними как-то повеселей:) Так что рассказываю. “Исключения” разделю по группам, чтобы было нагляднее.
четверг, 22 декабря 2011 г.
Оборотни, или магические аспекты пола: между волком и мужчиной.
Разгорелась в Google+ дискуссия по поводу фотопереосмысления “Тайной вечери” Да Винчи. В результате все скатилось к не к ночи помянутому Дэну Брауну и поисками Марии Магдалины на картине в том месте, где художник изобразил Иоанна. Объяснять, почему Иоанн безбород и женоподобен (и самое главное—что это значит с точки зрения человека Возрождения) в комментариях нереально, поэтому рассказываю здесь. По сути, это ликбез культурной антропологии, без которого понять современные социальные законы весьма затруднительно.
суббота, 17 декабря 2011 г.
Справочник фетишиста: чулки. Часть 2—легенда.
Начало статьи про историю возникновения чулок
Итак, после изобретения искусственного шелка женщины наконец-то начинают носить чулки. Поначалу в сей предмет гардероба никакой эротической составляющей не вкладывалось: первые лет 10 носили исключительно белые чулки, к концу века модели в клетку и полоску. Черные чулки появляются только на рубеже веков и сразу входят в моду, тогда же французская компания Maison Milon придумывает эпохальную штуку: чулок делится на ту часть, которую не видно под обувью (она, соответственно, плотная, т.е. износостойкая, и без декора) и видимую часть, которую украшают блестками, пайетками, вышивкой и т.п. Чем изобретение эпохально? Ну, во-первых, цена таких чулок падает с 9 долларов до 25 центов (при средней цене на пару обуви в 3 доллара), так что чулок теперь—не роскошь, а средство передвижения:) Во-вторых, это первая робкая заявка на то, что женские чулки—это не нижнее белье, а предмет гардероба, который можно демонстрировать. Окончательно стереотип сломают flappers аж в 20-ые годы.
Знаменитые «французские чулки» (черные, с плоским швом сзади) придумывает американская компания Emery-Beers Company в 1911 году и реализует их под брендом Onix. Во многом ошеломляющий успех марки обеспечивает невиданно смелая по тем временам рекламная компания и упаковка. Чтобы понять, почему у молодого человека тут такое задумчивое выражение лица, надо взглянуть на изображение глазами наших пра-пра-пра: барышни изображены в очень откровенном нижнем белье (приличные женщины такой разврат не носят даже под одеждой;) На сегодняшний день, чтобы переплюнуть картинку по степени неприличности, надо выпустить на подиум моделей как минимум без кожи.
Скандал получается страшный, так что все женщины считают своим долгом это носить. Под супермини-юбкой образца 1910-х, развратно открывающей икры. Emery-Beers Company почти на век становится основным монополистом рынка.
А еще через 10 лет начинается женская эмансипация: с миром случаются flappers. Современные феминистки связывают сие то с женским образованием, то с женским героизмом на Первой мировой войне, хотя по сути это—естественная реакция общества на первые опыты использования противозачаточных таблеток—раз и изобретение плюс обширную рекламную кампанию «сверхтонких и удобоносимых» одноразовых мужских презервативов—два (эту историю с социальными истериками, судами и государственными вето на ввоз как-нибудь расскажу отдельно). Собственно, наименование первых феминисток дословно переводится как «хлопушки», (в русскоязычной традиции часто встречается весьма вольный перевод «вертихвостки»), а по характеру и контексту употребления его скорее правильно перевести как «бляди». Придумал словечко и описал явление эпохальный классик Скотт Фицджеральд в романе «Flappers и философы», имея перед глазами яркий прототип в лице собственной жены. В советское время этот роман почему-то не очень любили:) У нас до сих пор даже в вузах котируется только «Великий Гэтсби», и то в контексте «все олигархи—пидарасы». А жаль, отличный писатель.
Давайте представим. Мужчины в это время—знаменитое хэмингуэйеское «потерянное поколение» со своими послевоенными разочарованиями, вселенским пессимизмом, бессмысленностью бытия, фрейдистким психоанализом и т.п. Стиль и манеру жить определяет средний американец, который приезжает в послевоенную нищую Европу и оказывается на этом фоне богатым, как Крез. И, соответственно, отрывается по полной, заливая пьянками и джазом собственную потерянность, разочарованность—в общем, см. предыдущее предложение. А flappers—это незамужние европейки (чуть позже подтянутся американки), которым такой мужчина почему-то гораздо интереснее, чем собственный полуокочурившийся от дизентерии на войне возлюбленный. Flappers—это все почти героини Фицджеральда и Ремарка, это «черт-с-вами-леди» Брет Эшли из «Фиесты» Хэмингуэя (единственное, что из немемуарного стоит у него читать), это помада цвета бычьей крови, коротко стриженые волосы, блестящие платья выше колена и «невыносимая легкость» поведения. Вот они-то как раз и являют чулки миру. В самом прямом смысле выражения.
Называются эти девушки хлопушками потому, что вместо приличных светских приемов ходят на демократичные джазовые дискотеки по кабакам и барам, где танцуют до утра канкан и фокстрот, задирая юбки (flap в данном случае—это хлопок туго натянутой ткани). Общество, т.е. замужние дамы и их завистливые мужья, это дело однозначно осуждают (не иначе как с тайным вздохом восхищения). Знаменитая статья о джазе и джазистках в «Таймс» 1923 года выпуска вызывает бурю целомудренного негодования уже самим фактом употребления бранного слова в заголовке—действительно, и как бумага стерпела? Тираж со статьей приходится дважды допечатывать.
Эти девушки «легким движением ноги» совершают открытие, так или иначе определившее большинство социальных стандартов XX века: хлопушки придумывают, что женщина не обязана быть замужней, чтобы быть счастливой, и должна жить так, как она сама хочет. Этот тезис в течение лет 30 означает в основном «девственность—это скучно», и только лет через 30-40, дорогие феминистки, начинают подтягиваться равные права, образование, карьера и признание в обществе. Но вернемся к чулкам.
Именно с flappers связано устойчивое представление о чулках, как о фетише (как и большинство прочих секси-штампов). Во-первых, хлопушки стали носить не подвязки, а пояса для чулок, ну просто потому что так удобнее танцевать (придумали-то пояс гораздо раньше, в 1876 году во Франции, и даже выпустили в продажу, но открытие прошло незамеченным во всех смыслах слова), к тому же подтяжки на поясе можно красиво спускать чуть ли не до колена. Именно хлопушки придумали, что у чулок должна быть ажурная кружевная резинка: ну потому что в 30-ые признаком гламурного образа жизни стал теннис, а его воплощением—коротенькие юбочки выше колена, которые самые смелые и передовые надевали на соревнования; в прыжке юбка развевалась и… в общем, замужние пары на турниры как-то не ходили:) Этого показалось мало, так что для flappers в те же 30-ые начали выпускать прозрачные чулки. Марка так и называлась—Transeparanze—и позиционировала себя исключительно как бренд для гламурных обольстительниц. Зато после 40-х годов, по сути, ничего нового в «чулкостроении» не произошло просто потому, что flappers придумали ходить вообще без чулок, рисуя на икре тонкую черную линию, а то и вовсе в брюках. Так маленькие солдатики-вертихвостки завоевали мир.
Итак, после изобретения искусственного шелка женщины наконец-то начинают носить чулки. Поначалу в сей предмет гардероба никакой эротической составляющей не вкладывалось: первые лет 10 носили исключительно белые чулки, к концу века модели в клетку и полоску. Черные чулки появляются только на рубеже веков и сразу входят в моду, тогда же французская компания Maison Milon придумывает эпохальную штуку: чулок делится на ту часть, которую не видно под обувью (она, соответственно, плотная, т.е. износостойкая, и без декора) и видимую часть, которую украшают блестками, пайетками, вышивкой и т.п. Чем изобретение эпохально? Ну, во-первых, цена таких чулок падает с 9 долларов до 25 центов (при средней цене на пару обуви в 3 доллара), так что чулок теперь—не роскошь, а средство передвижения:) Во-вторых, это первая робкая заявка на то, что женские чулки—это не нижнее белье, а предмет гардероба, который можно демонстрировать. Окончательно стереотип сломают flappers аж в 20-ые годы.Знаменитые «французские чулки» (черные, с плоским швом сзади) придумывает американская компания Emery-Beers Company в 1911 году и реализует их под брендом Onix. Во многом ошеломляющий успех марки обеспечивает невиданно смелая по тем временам рекламная компания и упаковка. Чтобы понять, почему у молодого человека тут такое задумчивое выражение лица, надо взглянуть на изображение глазами наших пра-пра-пра: барышни изображены в очень откровенном нижнем белье (приличные женщины такой разврат не носят даже под одеждой;) На сегодняшний день, чтобы переплюнуть картинку по степени неприличности, надо выпустить на подиум моделей как минимум без кожи.
Скандал получается страшный, так что все женщины считают своим долгом это носить. Под супермини-юбкой образца 1910-х, развратно открывающей икры. Emery-Beers Company почти на век становится основным монополистом рынка.А еще через 10 лет начинается женская эмансипация: с миром случаются flappers. Современные феминистки связывают сие то с женским образованием, то с женским героизмом на Первой мировой войне, хотя по сути это—естественная реакция общества на первые опыты использования противозачаточных таблеток—раз и изобретение плюс обширную рекламную кампанию «сверхтонких и удобоносимых» одноразовых мужских презервативов—два (эту историю с социальными истериками, судами и государственными вето на ввоз как-нибудь расскажу отдельно). Собственно, наименование первых феминисток дословно переводится как «хлопушки», (в русскоязычной традиции часто встречается весьма вольный перевод «вертихвостки»), а по характеру и контексту употребления его скорее правильно перевести как «бляди». Придумал словечко и описал явление эпохальный классик Скотт Фицджеральд в романе «Flappers и философы», имея перед глазами яркий прототип в лице собственной жены. В советское время этот роман почему-то не очень любили:) У нас до сих пор даже в вузах котируется только «Великий Гэтсби», и то в контексте «все олигархи—пидарасы». А жаль, отличный писатель.
Давайте представим. Мужчины в это время—знаменитое хэмингуэйеское «потерянное поколение» со своими послевоенными разочарованиями, вселенским пессимизмом, бессмысленностью бытия, фрейдистким психоанализом и т.п. Стиль и манеру жить определяет средний американец, который приезжает в послевоенную нищую Европу и оказывается на этом фоне богатым, как Крез. И, соответственно, отрывается по полной, заливая пьянками и джазом собственную потерянность, разочарованность—в общем, см. предыдущее предложение. А flappers—это незамужние европейки (чуть позже подтянутся американки), которым такой мужчина почему-то гораздо интереснее, чем собственный полуокочурившийся от дизентерии на войне возлюбленный. Flappers—это все почти героини Фицджеральда и Ремарка, это «черт-с-вами-леди» Брет Эшли из «Фиесты» Хэмингуэя (единственное, что из немемуарного стоит у него читать), это помада цвета бычьей крови, коротко стриженые волосы, блестящие платья выше колена и «невыносимая легкость» поведения. Вот они-то как раз и являют чулки миру. В самом прямом смысле выражения.
Называются эти девушки хлопушками потому, что вместо приличных светских приемов ходят на демократичные джазовые дискотеки по кабакам и барам, где танцуют до утра канкан и фокстрот, задирая юбки (flap в данном случае—это хлопок туго натянутой ткани). Общество, т.е. замужние дамы и их завистливые мужья, это дело однозначно осуждают (не иначе как с тайным вздохом восхищения). Знаменитая статья о джазе и джазистках в «Таймс» 1923 года выпуска вызывает бурю целомудренного негодования уже самим фактом употребления бранного слова в заголовке—действительно, и как бумага стерпела? Тираж со статьей приходится дважды допечатывать.Эти девушки «легким движением ноги» совершают открытие, так или иначе определившее большинство социальных стандартов XX века: хлопушки придумывают, что женщина не обязана быть замужней, чтобы быть счастливой, и должна жить так, как она сама хочет. Этот тезис в течение лет 30 означает в основном «девственность—это скучно», и только лет через 30-40, дорогие феминистки, начинают подтягиваться равные права, образование, карьера и признание в обществе. Но вернемся к чулкам.
Именно с flappers связано устойчивое представление о чулках, как о фетише (как и большинство прочих секси-штампов). Во-первых, хлопушки стали носить не подвязки, а пояса для чулок, ну просто потому что так удобнее танцевать (придумали-то пояс гораздо раньше, в 1876 году во Франции, и даже выпустили в продажу, но открытие прошло незамеченным во всех смыслах слова), к тому же подтяжки на поясе можно красиво спускать чуть ли не до колена. Именно хлопушки придумали, что у чулок должна быть ажурная кружевная резинка: ну потому что в 30-ые признаком гламурного образа жизни стал теннис, а его воплощением—коротенькие юбочки выше колена, которые самые смелые и передовые надевали на соревнования; в прыжке юбка развевалась и… в общем, замужние пары на турниры как-то не ходили:) Этого показалось мало, так что для flappers в те же 30-ые начали выпускать прозрачные чулки. Марка так и называлась—Transeparanze—и позиционировала себя исключительно как бренд для гламурных обольстительниц. Зато после 40-х годов, по сути, ничего нового в «чулкостроении» не произошло просто потому, что flappers придумали ходить вообще без чулок, рисуя на икре тонкую черную линию, а то и вовсе в брюках. Так маленькие солдатики-вертихвостки завоевали мир.четверг, 15 декабря 2011 г.
Справочник фетишиста: чулки. Часть 1—история.
Начинаем справочник фетишиста: вся правда о культовых женских вещах, якобы придуманных для мужского обольщения. Начнем с Ч, ну да мы не зануды, чтобы идти строго по алфавиту:) Итак, чулки.
Причем тут надо четко понимать: прикид в стиле "любимые штаны Бориса Моисеева" обусловлен тремя причинами подчеркнуто маскулинного характера и одной цивилизаторской. Потому что, во-первых, если человек (мужчина-дворянин)—то обязательно на коне, т.е. надо мочь широко расставить ноги. Во-вторых, если на коне—то со шпорами, и желательно не спотыкаться, цепляясь шпорами за собственные шмотки. В-третьих, если ты человек, то у тебя на боку висит меч—здоровый двуручник длиной от метра до полутора и весом от 5 кг. (Мужчины принципиально не меняются от эпохи к эпохе, и размер всегда имеет значение.) Это, в принципе, самое главное: меч должен быть на виду, а не в складках одежды, ну и грохнуться с ним, запутавшись в собственных штанах, несколько травмоопасно:) То есть меч для человека во все времена вплоть до изобретения огнестрела—это как сейчас мобильник. По нему можно понять, кто ты (а заодно твой дед, прадед и все остальные до 10 колена), и если забудешь дома—то без него, как без рук. Или без головы, если твоя фамилия, к примеру, Монтекки, и ты забрел в квартал Капулетти. В общем, дома меч не забывали.
Цивилизаторская причина, задающая модель костюма, заключается в том, что ты-то, конечно, человек, и меч у тебя длинный, но у тебя есть еще бог—король—у которого таких мечей завались и которому надо "ку" делать. И да, все люди равны, но некоторые равнее, и "более равным" тоже надо "ку" делать, но немножко другое, чем королю, и разница в поклонах должна быть очевидна и наглядна. Плюс еще танцы, которые есть проявление красоты и мужественности человека. То есть гламурные чулочки—это такой водораздел между нами, цивилизованными европейцами, и остальными варварами, которые и мечи носят короткие одноручные, и царьку своему "ку" делают не через два прихлопа, три притопа, а исключительно в бою. Потому и ходят не в метросексуальных лосинах, а в обычных шароварах. Дикари, ну что с них взять.
Постепенно роль дворянства меняется, носимое оружие (как, впрочем, и сами дворяне) расслаивается на боевое и церемониальное, второе становится все легче и декоративнее, так что шортики апгрейдятся до чего-то бриджеподобного. На этот процесс уходит несколько веков, от Средневековья к Возрождению. Некоторые до сих пор так ходят, чо, взять к примеру армию Ватикана. Форму, кстати, Да Винчи придумал. Не иначе как с целью поржать.
Примерно в это же время в Италии придумывают пистолет. Новому оружию требуется где-то век на раскачку, модернизацию и распространение, и к новому времени—ура—мужики начинают одеваться более-менее по-мужски. А к XIX веку чья-то смелая портновская фантазия наконец изобретает нормальные брюки-"трубы", в кармане которых этот самый пистолет и носится, вместо шпаги. А под брюками носятся собственно чулки, которые теперь приобретают функцию нижнего белья и постепенно укорачиваются.
Но пуля—дура, штык—молодец, а все лишнее в бою может стоить жизни, так что самые бравые и боевые хлопцы типа русских гусар продолжают носить гламурные лосины. Это такой модифицированный вариант чулок/лосин, на базе которого в XX веке изобретут женские колготки.
А при чем тут соблазнение и фетишизм? Пока не при чем. Все это время под юбкой у прекрасной дамы—еще одна юбка. И еще одна. И еще. И так до бесконечности, в зависимости от нравов эпохи и текущей моды. На протяжении 8 веков дамы носят очень разные костюмы, но все их объединяет отсутствие чулок как вида. То есть к примеру в расцвет Средневековья во времена испанского владычества в Европе ноги женщина не может показать в принципе. Продемонстрировать кавалеру щиколотку—это тебе не Теме сиськи отправить, за это папаша/брат/муж и казнить может. Так что на фига тебе чулки? Твои ноги только муж увидит, и то не факт: церковь требует от верующих трахаться по фиксированным дням календаря, только в полной темноте и через дырку в простыне.
В полную противоположность Средневековью, во времена первой европейской сексуальной революции в начале Нового времени дама может себе позволить оголить не то что ноги, но и все самое интересное тоже. Если кто смотрел "Распутника" с Джонни Деппом, имейте в виду, что фильм—отлично иллюстрированная энциклопедия тогдашних нравов либертенов—"свободных людей". Или другой пример: в Версале накануне Великой французской революции среди дам считалось абсолютно приличным справлять нужду прилюдно, за столом, в специальные посудины. Но это все крайности. Зато любая уважающая себя барышня заказывает портрет с кокетливо отставленной ножкой в сапожке или полуботиночке на босу ногу. Ну и как такую красоту чулками закрывать?
К тому же костюм женщины по весу в любую эпоху сопоставим с весом мужской брони, популярной в это же время, так что общей тенденцией в истории всегда было что-то снять, а не надеть:) Если ты леди, жена человека, то на тебе помимо нескольких килограммов шерсти, шелка и бархата еще дополнительно энное количество драгметаллов, плюс корсет, находишься ты летом гостиной, битком набитой такими же, как и ты, тканевыми кульками, на дворе лето, окна все закрыты, горят куча свечей и камин. Чулки? Да заберите себе.
Первой женщиной, которая, вероятнее всего, надела чулки, была скандально известная писательница Жорж Санд (на дворе был 1820 год). Но этого факта никто не заметил, потому что к чулкам она надела брюки и котелок и только благодаря этому осталась в истории литературы:) Но, вероятно, скандальный жест какую-то роль сыграл, лед тронулся, и первое упоминание о чулках как о женском аксессуаре появилось спустя 30 лет. В 1850 году в женских придворных газетах разных столиц Европы появилась первая зарегистрированная реклама "мужских, детских и женских чулочных изделий".
Однако гром не грянул, и новые горизонты обольщения не открылись. Женский чулок во второй половине XIX века— не то что не фетиш, а скорее даже предмет сомнительной необходимости, потому что стоит пара чулок почти столько же, сколько пара туфелек. Да и показывать ножки снова стало смелостью, а не нормой, так что кавалеры поджидали у карет, наблюдая, как выходят дамы.
Переломил моду и открыл новую страницу гламура в истории, введя женские чулки из категории "блажь" в категорию "мастхэв" отнюдь не герой-любовник или модельер, а весьма скучный немецкий исследователь Фремери, который в в 1898 году разработал технологию изготовления вискозы—искусственного шелка. По этому способу отходы хлопка растворяли в ацетате меди и после фильтрования полученный раствор протягивали через стеклянные капилляры диаметром 0,1 мм в слабо подщелоченную воду. В результате получались нити, обладающие замечательным блеском. Так кончилась, прозаически, кончилась история и начался фетиш, но об этом—во второй части.
Фрейд, которого я буду часто поминать, считал женские чулки идеальным объектом мужского фетишизма. Половой орган женщины—цель мужчины, а ее ноги—две дорожки, ведущие к цели. В таком случае чулки—путеводитель, наглядно указывающий эти дороги. Но Фрейд таки жил в XX веке, а вот чулки придумали в Средневековье. Причем придумали как парадную одежду для людей, Т.е. для мужчин благородного происхождения. Выглядело сие чудо дизайнерской мысли вот так:
Причем тут надо четко понимать: прикид в стиле "любимые штаны Бориса Моисеева" обусловлен тремя причинами подчеркнуто маскулинного характера и одной цивилизаторской. Потому что, во-первых, если человек (мужчина-дворянин)—то обязательно на коне, т.е. надо мочь широко расставить ноги. Во-вторых, если на коне—то со шпорами, и желательно не спотыкаться, цепляясь шпорами за собственные шмотки. В-третьих, если ты человек, то у тебя на боку висит меч—здоровый двуручник длиной от метра до полутора и весом от 5 кг. (Мужчины принципиально не меняются от эпохи к эпохе, и размер всегда имеет значение.) Это, в принципе, самое главное: меч должен быть на виду, а не в складках одежды, ну и грохнуться с ним, запутавшись в собственных штанах, несколько травмоопасно:) То есть меч для человека во все времена вплоть до изобретения огнестрела—это как сейчас мобильник. По нему можно понять, кто ты (а заодно твой дед, прадед и все остальные до 10 колена), и если забудешь дома—то без него, как без рук. Или без головы, если твоя фамилия, к примеру, Монтекки, и ты забрел в квартал Капулетти. В общем, дома меч не забывали.
Цивилизаторская причина, задающая модель костюма, заключается в том, что ты-то, конечно, человек, и меч у тебя длинный, но у тебя есть еще бог—король—у которого таких мечей завались и которому надо "ку" делать. И да, все люди равны, но некоторые равнее, и "более равным" тоже надо "ку" делать, но немножко другое, чем королю, и разница в поклонах должна быть очевидна и наглядна. Плюс еще танцы, которые есть проявление красоты и мужественности человека. То есть гламурные чулочки—это такой водораздел между нами, цивилизованными европейцами, и остальными варварами, которые и мечи носят короткие одноручные, и царьку своему "ку" делают не через два прихлопа, три притопа, а исключительно в бою. Потому и ходят не в метросексуальных лосинах, а в обычных шароварах. Дикари, ну что с них взять.
Постепенно роль дворянства меняется, носимое оружие (как, впрочем, и сами дворяне) расслаивается на боевое и церемониальное, второе становится все легче и декоративнее, так что шортики апгрейдятся до чего-то бриджеподобного. На этот процесс уходит несколько веков, от Средневековья к Возрождению. Некоторые до сих пор так ходят, чо, взять к примеру армию Ватикана. Форму, кстати, Да Винчи придумал. Не иначе как с целью поржать.
Но пуля—дура, штык—молодец, а все лишнее в бою может стоить жизни, так что самые бравые и боевые хлопцы типа русских гусар продолжают носить гламурные лосины. Это такой модифицированный вариант чулок/лосин, на базе которого в XX веке изобретут женские колготки.
А при чем тут соблазнение и фетишизм? Пока не при чем. Все это время под юбкой у прекрасной дамы—еще одна юбка. И еще одна. И еще. И так до бесконечности, в зависимости от нравов эпохи и текущей моды. На протяжении 8 веков дамы носят очень разные костюмы, но все их объединяет отсутствие чулок как вида. То есть к примеру в расцвет Средневековья во времена испанского владычества в Европе ноги женщина не может показать в принципе. Продемонстрировать кавалеру щиколотку—это тебе не Теме сиськи отправить, за это папаша/брат/муж и казнить может. Так что на фига тебе чулки? Твои ноги только муж увидит, и то не факт: церковь требует от верующих трахаться по фиксированным дням календаря, только в полной темноте и через дырку в простыне.
В полную противоположность Средневековью, во времена первой европейской сексуальной революции в начале Нового времени дама может себе позволить оголить не то что ноги, но и все самое интересное тоже. Если кто смотрел "Распутника" с Джонни Деппом, имейте в виду, что фильм—отлично иллюстрированная энциклопедия тогдашних нравов либертенов—"свободных людей". Или другой пример: в Версале накануне Великой французской революции среди дам считалось абсолютно приличным справлять нужду прилюдно, за столом, в специальные посудины. Но это все крайности. Зато любая уважающая себя барышня заказывает портрет с кокетливо отставленной ножкой в сапожке или полуботиночке на босу ногу. Ну и как такую красоту чулками закрывать?
Первой женщиной, которая, вероятнее всего, надела чулки, была скандально известная писательница Жорж Санд (на дворе был 1820 год). Но этого факта никто не заметил, потому что к чулкам она надела брюки и котелок и только благодаря этому осталась в истории литературы:) Но, вероятно, скандальный жест какую-то роль сыграл, лед тронулся, и первое упоминание о чулках как о женском аксессуаре появилось спустя 30 лет. В 1850 году в женских придворных газетах разных столиц Европы появилась первая зарегистрированная реклама "мужских, детских и женских чулочных изделий".
Однако гром не грянул, и новые горизонты обольщения не открылись. Женский чулок во второй половине XIX века— не то что не фетиш, а скорее даже предмет сомнительной необходимости, потому что стоит пара чулок почти столько же, сколько пара туфелек. Да и показывать ножки снова стало смелостью, а не нормой, так что кавалеры поджидали у карет, наблюдая, как выходят дамы.
Переломил моду и открыл новую страницу гламура в истории, введя женские чулки из категории "блажь" в категорию "мастхэв" отнюдь не герой-любовник или модельер, а весьма скучный немецкий исследователь Фремери, который в в 1898 году разработал технологию изготовления вискозы—искусственного шелка. По этому способу отходы хлопка растворяли в ацетате меди и после фильтрования полученный раствор протягивали через стеклянные капилляры диаметром 0,1 мм в слабо подщелоченную воду. В результате получались нити, обладающие замечательным блеском. Так кончилась, прозаически, кончилась история и начался фетиш, но об этом—во второй части.
Напитки покрепче, слова покороче
Всегда была уверена, что все самое культурно и социально важное на свете придумали древние греки (кроме ядреного алкоголя и открытия Америки: тут подвизался северянин Эрик Рыжий). Нашла еще исключение: греков опять неожиданно переплюнули викинги, причем на родном поле—в ругательствах. А именно первыми придумали использовать понятие "пидорас" в плохом смысле:) в качестве оскорбления. Старшая Эдда, перебранка Локи (а ведь в вузе я ее даже сдавала, но как-то все прошло без огонька и мимо меня):
[Один] сказал:
"Ты под землей
сидел восемь зим,
доил там коров,
рожал там детей,
ты—муж женовидный",
[Локи] сказал:
"А ты, я слышал,
на острове Самсей
бил в барабан,
средь людей колдовал,
как делают ведьмы,—
ты—муж женовидный".
Вообще, этот текст, как и вся "Эдда", из категории "мастрид": помимо всяких литературных изысков демонстрирует историю, логику развития и магическое значение мата как такового в любой индоевропейской культуре. Вся воинская волчья и женская сексуальная тематика как на ладони. Так вам, задроченные сторонники теории культа плодородия.
Когда греки придумывали изящные, хоть и мыльные и несколько подростковые порно-оперы с богами в главной роли, викинги ругались так, что аж дым из ушей валил. Сурово так, по-мужски:) Ну и пили напитки покрепче. А мы теперь за ними повторяем.
[Один] сказал:
"Ты под землей
сидел восемь зим,
доил там коров,
рожал там детей,
ты—муж женовидный",
[Локи] сказал:
"А ты, я слышал,
на острове Самсей
бил в барабан,
средь людей колдовал,
как делают ведьмы,—
ты—муж женовидный".
Вообще, этот текст, как и вся "Эдда", из категории "мастрид": помимо всяких литературных изысков демонстрирует историю, логику развития и магическое значение мата как такового в любой индоевропейской культуре. Вся воинская волчья и женская сексуальная тематика как на ладони. Так вам, задроченные сторонники теории культа плодородия.
Когда греки придумывали изящные, хоть и мыльные и несколько подростковые порно-оперы с богами в главной роли, викинги ругались так, что аж дым из ушей валил. Сурово так, по-мужски:) Ну и пили напитки покрепче. А мы теперь за ними повторяем.
И целого Бонда мало
Джеймса Бонда (в любой персонализации) я нежно и тепло люблю с детства по многим причинам. Саркастичный, обаятельный и немного невыносимый коммандер Флеминг, скучая на маленьком кусочке грязи под названием Ямайка, придумал героя—синтез Христа и Геракла,—который показал мужчинам, чего надо хотеть, а женщинам—кого надо хотеть. Как это изменило планету, можно говорить часами, но сейчас не о том:)
Случайно зайдя в Википедию на страничку Бонда, я прочитала и удивилась:
"В возрасте 42 лет Флеминг переехал на Ямайку. Там на окруженной тропической зеленью вилле «Золотой глаз» он пил джин и переживал развал империи. Некую отдушину для своих ностальгических чувств он нашел в том, что стал описывать приключения непобедимого агента британской секретной службы, которого назвал именем автора подвернувшейся под руку книжки о пернатых обитателях Карибских островов («Птицы Вест-Индии») орнитолога Джеймса Бонда. Флеминг, сам заядлый любитель наблюдения за птицами, имел эту книгу в своей библиотеке. В своём интервью изданию «Ридерз Дайджест» Ян Флеминг отметил, что он нуждался в простом и нейтральном имени — «тупой анонимный инструмент правительства, нейтральная фигура, окружённая экзотикой».
Вики, конечно, не Моисеевы скрижали, но все равно обидно: супершпиона подло оболгали. В реальности все было гораздо интереснее, и стоит восстановить справедливость. Книжка-то занудного однофамильца наверняка свою роль сыграла, как напоминалка, но того самого Бонда, которого мы любим, звали Джон. Жил он в XVI веке, интересовался отнюдь не птицами и выглядел вот так (рядом Крейг для калибровки, вроде даже что-то общее есть, не? Киношники любят такие шутки для внутреннего пользования):
В общем, наш дядька был шпионом на службе Ее Величества Елизаветы и правой рукой пирата Френсиса Дрейка (фактически представлявшего интересы империи на море.) Ясное дело, мужик был с огоньком: предприимчивый, дерзкий, буйный бабник, игрок и к тому же везунчик: другой на его месте бы не выжил бы, к примеру, в Париже Варфоломеевскую ночь. А этот не только выжил, но и вернулся домой разбогатевшим. Оставил, кстати, мемуары о жизни своей нелегкой—спасибо, родной, а то мы бы о ней и не узнали:) Поклонницам на заметку—вожделенная могилка где-то вот тут:
Съездить, что ли, поискать:)
Вообще, семейство Бондов древнее до неприличия и ведет свою генеалогию с Х века аж из свиты Вильгельма Завоевателя (это с которого Англия началась после геноцида пиктов на отдельно взятом острове). В каком-то смысле такое происхождение чуть ли не круче, чем у теперешней правящей династии. Но к XVI веку Бонды обеднели, что и заставило нашего героя поработать во имя империи в общем и себя любимого в частности. Поместье свое в графстве Дорсет Джонни Бонд купил и отстроил как раз на награбленное, и живут себе и по сей день его потомки по соседству с—какое совпадение—домом семьи Флемингов. Топая в школу, оболтус Ян, латынь ненавидевший, регулярно читал на воротах родовой девиз своих соседей, так, что аж запомнил: Non sufficit Orbis. И целого мира мало, да.
Ребята, которые делали фильм "На секретной службе Ее Величества", были явно в курсе:
Фикшн- и тру гербы соответственно. Монетки и шевроны на щите обозначают, как я понимаю, силу, харизму и нереальную крутость гербоносителя:) Плюс еще грифон. Птицы Вест-Индии явно не тянут и тихо, по-английски, уходят покурить в сторонке.
Флеминг как-то сказал: "Все, что я пишу, имеет хоть какое-то отношение к истине." И на своем маленьком кусочке грязи, потягивая ром, он не мог не думать о прототипе своего героя, который не раз в компании Дрейка эту самую Ямайку проплывал.
Эволюция Coca-cola
1890 год. Страшно развратные по тем временам перчатки, кстати.
1910 год (кажется). Картинка иллюстрирует 3 "изысканных удовольствия на весь год": колу, теннис и барышню ар-нуво. Очень прогрессивно, это как если бы сейчас ее рекламировала космическая туристка.
1923 год. Flappers без философов. Смотрим, как за каких-то 30 лет меняется мода на длину волос и размер бюста:)
1947 год. После войны в моде труд, а не секс.
2011 год. Ушопленные старцы как венец гламура, ага. А до этого были медведи. Верните девушек с ракетками!
1910 год (кажется). Картинка иллюстрирует 3 "изысканных удовольствия на весь год": колу, теннис и барышню ар-нуво. Очень прогрессивно, это как если бы сейчас ее рекламировала космическая туристка.
1923 год. Flappers без философов. Смотрим, как за каких-то 30 лет меняется мода на длину волос и размер бюста:)
2011 год. Ушопленные старцы как венец гламура, ага. А до этого были медведи. Верните девушек с ракетками!
Жених на ладошке
Подписаться на:
Сообщения (Atom)